Он открывает ворота гаража, усаживается на водительское сиденье, заводит мотор и включает новый диск Тома Уэйтса. Однако проигрыватель молчит.

Росс раздраженно принимается жать на все кнопки подряд. Что-то щелкает, гудит и шумит. Райан бьет по магнитоле кулаком, и только после этого хриплый голос Уэйтса заглушает шум мотора.

Мы едем по Лас-Вегасу на встречу с остальными музыкантами группы. Росс не признает никакой еды, кроме сэндвичей из сети закусочных Port Of Subs — собственно, именно туда мы и направляемся.

Сегодня вечером Panic! At The Disco играют в роскошном центре развлечений Orleans Hotel & Casino на семь с половиной тысяч мест. Все билеты распроданы. Росс хвастается, что на это выступление из Лос-Анджелеса приехали музыканты Fall Out Boy, которых он иначе как кумирами не называет.

Райан паркуется возле любимой забегаловки и звонит по телефону барабанщику Спенсеру Смиту. Оказывается, все уже давно в сборе. Вокалист Брендон Ури, Смит и басист группы Брент Уилсон с аппетитом поглощают сэндвичи. В кафе практически пусто. За дальним столиком возле окна обедают трое работяг.

Росс заказывает бутерброд с индейкой и клюквенным соусом под странным названием «пилигрим». Он пытается откусить кусок побольше и тут же морщится от боли: «Лезут зубы мудрости».

Брендон Ури с довольным видом сообщает мне, что позавчера купил себе за «полторы штуки» настоящий дорожный чемодан от Dior: «Приехал сегодня домой и тут же начал распаковывать свои вещи. Затем пришлось убираться в комнате — предки начали пилить меня из-за того, что я развел такой бардак».

Музыканты Panic! At The Disco, неожиданно ставшие миллионерами, пока еще не успели обзавестись собственным жильем. «Мы и не предполагали, что альбом “A Fever You Can’t Sweat Out”, записанный всего за жалких 10 000 долларов, станет дважды платиновым! — смеется Росс, потягивая через соломинку диетическую колу. — Я не считаю, что этот диск стоит такой шумихи. Это был не более чем эксперимент. Мы пытались понять, кто мы такие и чего стоим. Мы росли все вместе, у нас все было как у всех — радиоуправляемые машинки, горные велосипеды, бейсбол, компьютерные игры. Лет в двенадцать мы внезапно увлеклись скейтбордом, но никому не удалось освоить все эти дурацкие трюки, что вытворяют парни на улице. Когда нам исполнилось тринадцать, родители принялись дарить нам музыкальные инструменты — мы позабыли обо всем на свете и уже через год пытались записывать первые собственные песенки, дни напролет просиживая дома у Спенсера. Мы репетировали буквально круглосуточно. Когда родители Смита возвращались с работы, они разгоняли нас по домам: “Все парни, на сегодня хватит!”»

«В то время все сходили с ума по Blink-182, — добавляет барабанщик Спенсер. — Для нас, четырнадцатилетних мальчишек, они были настоящими богами, лучшей группой в мире. Мы писали песни о том же, о чем и Blink-182».

«Я — риталиновый мальчик, — смеется Брендон Ури. — Основательно подсел на Red Bull, основой которого является риталин. Никакого алкоголя, никаких наркотиков. Энергетические напитки торкают меня куда сильнее».

Родители Брендона были мормонами, но Ури, как он сам говорит, «отказался от религии в возрасте тринадцати лет, полностью переключившись на музыку».

«Однажды мы раздобыли простенький ноутбук. Райан тут же установил программу для обработки звука и начал записывать то, что мы играли во время наших репетиций. Сначала ничего не получалось. Мы сами не знали, чего хотели, да и стиль наш менялся с каждой очередной купленной пластинкой, — рассказывает Спенсер Смит. — В итоге нам удалось записать три трека за два месяца».

Барабанщик Спенсер — самый прагматичный участник Panic! At The Disco. В команде его считают прожженным циником. Но сам Смит с этим не согласен и вместо рассказа об особенностях собственного характера начинает хвастаться своей коллекцией кроссовок, насчитывающей более пятидесяти пар: «У меня есть довольно редкие Nike, которые сейчас стоят намного дороже, чем несколько лет назад. Несмотря на то, что они уже изрядно поношены, я намереваюсь продать их. На этом деле можно неплохо наварить».

Райан говорит, что в старших классах школы он вступил в литературный кружок. Сочиняя тексты песен, на первом курсе университета он перечитал все книги Чака Паланика (ссылки на его творчество есть в четырех композициях группы), Ирвина Уэлша и Чарльза Буковски.

«Мы пытаемся рассуждать о том, что происходит в современном обществе, — говорит гитарист. — Жаль, что мои мысли сиюминутны. Они обесценятся со временем. Я мечтаю, чтобы мои тексты считались настоящей поэзией, чтобы, читая слова, было невозможно определить, когда именно они были написаны. Оскар Уайлд сказал, что начинающие авторы совершают ошибку, зацикливаясь на каких-то актуальных темах. Я воспринял эти слова как руководство к действию. Я считаю, что если ты на самом деле хочешь вписать свое имя в историю, то должен работать так, как советовал Уайлд! Я стараюсь сочинять песни, герои которых наполовину реальны, а наполовину — не от мира сего. Получается нечто вроде “Алисы в Стране Чудес”. Признаюсь, я не написал ни одной песни о любви, хоть и убежден в том, что мне есть, что сказать на эту тему. У меня имеется небольшой личный опыт».

Мы садимся в машину и отправляемся в зал, где сегодня пройдет выступление Panic! At The Disco.

«Звукозаписывающая компания хотела бы сделать из нас команду клоунов-циркачей, — говорит Смит. — “Наденьте, парни, костюмчики поярче — и вперед, на сцену!” С нами такие трюки не проходят, хотя иногда я думаю перед очередным выступлением: “Интересно, в какой цвет Райан выкрасит физиономию в этот раз?” Panic! At The Disco — это группа Kiss, но только немного поумнее и на тридцать лет моложе”. Я помню, как мама однажды всерьез предложила нам выводить на сцену во время концерта живых хищников. По ее мнению, это должно было привлечь дополнительную публику».

Своим сегодняшним концертом Panic! At The Disco завершают гастрольный тур. По традиции музыканты прощаются с публикой какой-нибудь хохмой. «Мы грешники, а не трагики!» — вопит в микрофон Росс. В это время на сцену в ярком бикини выходит Дэн Эйнджелл, приятель Райана, работающий в группе шоуменом, и берет Брендона Ури на руки. Вокалист орет как резаный: «Идите на х*й! Я вас люблю!» Panic! At The Disco покидают сцену.